Метизы и спирт
Метизы и спирт
Придя на кафедру, я увидел на столе записку, наскоро написанную рукой шефа: “Г. А.! Как толь- появ-, зайд- ко мне. С ув. В Ампиров”. Шеф по обыкновению не дописывал слова. Но я знал, что здесь следует читать: “Геннадий Алексеевич! Как только появитесь, зайдите ко мне. С уважением В. Ампиров”.
Посещение кабинета Ампирова не ассоциировалось ни с чем приятным. Я решил, что лучше получить все сразу и сполна, не откладывая, чем нервничать в ожидании. Войдя в кабинет шефа, я застал его говорящим по телефону. Не длелая паузы в разговоре, он одним кивком головы и поздоровался, и предложил мне сесть, что я и сделал. А шеф, отчаянно жестикулируя, продолжал разговор:
– Нет, вы обязаны вернуть нам этот дюраль! Это получено нами по линии Минобороны, уважаемый Павел Васильевич! Если вы не знаете, что творится у вас на складе, то мы здесь непричем! Как это – они раньше? Им позвонил завсклад – вот и раньше! А я только сегодня узнаю, что дюраль, из-за которого стоит правительственная работа, получен другой кафедрой, никакого отношения к нашей работе не имеющей! Если вы не дадите команды вернуть немедленно, я пойду вверх вплоть до министра, слышите? И вам – уж это я обещаю – не поздоровится!
Он резким движением бросил трубку и тут же улыбнулся.
– Перехватили наш дюраль, сволочи! И молчат! А мне Маша, кладовщица, по секрету стукнула. Ну, я и расходился, чтобы впредь неповадно было!
Он снял очки и принялся их протирать, что, как я знал по опыту, было признаком хорошего настроения.
– Слушайте, Гена, – он наклонился вперед и надел очки, – Сейчас Таранец должен срочно собирать передатчик по теме, где и мы с вами числимся. Так вот, нам нужны метизы: винты, гайки, шайбы и прочая ерунда. Вот список первостепенной важности. Вы там знакомы с хэмзовцами-цеховиками. Попробуйте поговорить с ними, как достать это. За определенную мзду, конечно. Когда вы это сможете?
– Сейчас попробую, Валентин Аркадьевич. А за какую мзду?
– Правильно, не нужно откладывать. А мзда – спирт, конечно. Сколько они там запросят. Ну, все, с Богом! Дерзайте, Гена!
– Валентин Аркадьевич, они могут нам помочь – я только что от них.
– Список показывали?
– Конечно. Но они говорят, что с таким количеством и заводиться не будут. Каждого вида по коробке. Подкинут и от себя кое-что в довесок.
– И декоративные тоже?
– Да. Они даже сказали, что вместо никелированных хромированные будут.
– Отлично, Гена! Вы просто молодец! А насчет сроков?
– Завтра в обед. А обед у них с часа до двух.
– Чудесно! Завтра берите двоих ребят и езжайте. Все. Спасибо.
– Валентин Аркадьевич, а расплатиться тоже нужно на месте. Кроме того, там такие коробочки, что нам троим не унести никак. Машина нужна.
– Ладно. Машина – так машина, – он снял трубку, – Юрий Борисович! Завтра к двенадцати ноль-ноль машину подготовьте. С Геннадием Алексеевичем на ХЭМЗ поедете за метизами. И лаборанта прихватите.
Он обратился в мою сторону:
– Если с машиной, то одного хватит?
– Хватит, Валентин Аркадьевич. Юра, вы слушаете? Одного парня покрепче. Ясно? Ну, все. Готовьте.
– Так, Гена. Не забудьте же – завтра в двенадцать быть в полной боевой.
– А оплата?
– Сколько они хотят?
– За все две трехлитровые банки.
– Почему так много?
– Метизов тоже много, очень много, Валентин Аркадьевич.
– Да? Ну, ладно. Завтра в двенадцать зайдете ко мне вместе с Юрием Борисовичем. Я сам этим товаром ведаю. Все, идите работать.
На другой день ровно в двенадцать я вместе с Юрой Был у него в кабинете.
– Так, Юра – вот путевка. Я подписал. Езжайте. Гена, позвоните, узнайте, готовы ли они.
– Звонил уже. Ждут к часу. Все уже на месте.
– Тогда с Богом. Приедете – выгрузите сюда, в мой кабинет. Все!
– Валентин Аркадьевич! А спирт?
– Так, спирт после того, как мы получим товар. Я эту публику знаю. Ну, все, мне некогда.
– А мы им и не отдадим, пока товар не получим. Так что давайте спирт – мы с Юрой возьмем по банке.
– Гена, вы человек мягкий. вас уболтать ничего не стоит. А я только после того, как все, что мы заказывали будет вот здесь, – он показал в угол, – поняли?
– Нет, Валентин Аркадьевич, я ехать так не могу. Без спирта они не дадут – уверяю вас.
– Ну вот, начинается. Ладно, вот вам бутылка авансом. А остальное по получении товара. Возьмите, – он протянул пол-литровую бутылку, в которой плескался спирт.
– Валентин Аркадьевич, этого мало. Мы обидим людей, которые нас выручают.
– Ладно – вот все, что есть, – он вынул из шкафа еще одну бутылку, – у меня сейчас просто-напросто больше нет. Остальное вечером. Если будет все по списку. Идите, я спешу.
Мы вышли из кабинета. У меня сосало под ложечкой.
– Обманет ведь, – говорил завлаб, – откажись ехать.
– Нет, Юра, поедем. Не посмеет, при тебе обещал. Кроме того, ему наверняка еще придется обратиться. И не раз.
– К другому обратится. А ты будешь, как обгаженный. впрочем, как знаешь, Гена.
С полчаса мы с завлабом и лаборантом носили коробки с метизами в кабинет Ампирова. Весь угол заставили. Ампиров проверял соответствие списку. Всего было настолько много, что Ампиров был явно доволен. – Спасибо, Гена. Вы очень помогли нам. Все, отдыхайте. И я тоже пойду домой – я сегодня пораньше обещал.
– Валентин Аркадьевич, люди расплаты ждут.
– Какой расплаты? Мы же расплатились с ними. Что еще?
– Вы договаривались за шесть литров, а дали один.
– Ни о чем я с ними не договаривался! Это вы им, наверное, наобещали горы золота! А я причем?
– Вы же сказали, что после доставки товара отдадите остальное. При Юре, кстати. Давайте будем честны, Валентин Аркадьевич!
Он снисходительно улыбнулся. – Гена, да что вы о них печетесь?
– Это непорядочно, Валентин Аркадьевич! Нужно расплатиться! Люди нам поверили, под мое честное слово!
– Непорядочно? А на заводе продукцию воровать да отдавать за спирт – это порядочно? Это же алкоголики, Гена! Их же методами с ними надо!
– Вам же самому еще придется к ним обращаться! Они же вам добро сделали! И вы знали, что продукция незаконная! Зачем вы и людей обманули, и меня подставили!
– Никого я не подставлял! Раз сделали – и хватит! В следующий раз других жуликов найдем! А после этих слов я не желаю больше с вами разговаривать! Все! Идите! Я спешу!
Через полгода он снова обратился ко мне с той же просьбой. Но тут уж я резко ответил, что больше мне обращаться не к кому. После этого он долго еще повторял на хуралах и заседаниях кафедры, что вот, мол, тема горит, а Геннадий Алексеевич отказывается помочь. Только Шорина поддерживала его.